Вспоминаю высказывание Сталина: кадры решают все. Это — истинная правда. Народы всегда связывали и связывают свои победы и поражения с именами лидеров. Лидеры — это как бы квинтэссенция, то есть главная сущность определенного времени. Историю делают сами народы, и они же выдвигают из своих рядов лидеров и доверяют им свою судьбу.

И кадры, умело подобранные в команду лидера и умело расставленные по важным государственным участкам, решают все. В конечном счете каждый проигрыш лидера — это, прежде всего, проигрыш в кадрах. Каждый выигрыш лидера — это сначала выигрыш в соратниках, в тех, кто всегда рядом, кто вместе с ним решает важные государственные дела.

На этот счет можно привести много свидетельств из истории. Вот только один пример. В книге известного итальянского писателя и общественного деятеля эпохи Возрождения Никколо Макиавелли «Государь» содержатся следующие строки:

«Гуманистическое образование воспитывает именно те качества, которые необходимы для политической деятельности, прежде всего,— преданность родине, готовность подчинить личные интересы общественным, непримиримое отношение к коррупции и тирании, благородное честолюбие, вызывающее стремление к доблестному служению чести, славе и благополучию своей страны как единственный способ проявить себя и свои способности» (Книга Никколо Макиавелли. «Советник государя». ЭКСМО-ПРЕСС. 2002 г., стр. 112-113).

Поразительно, что эти строки написаны не пятьсот лет тому назад, а будто бы в наше время. В том, что подбор, расстановка и воспитание кадров — важнейшее, исключительно сложное государственное дело, убедился я на собственном жизненном опыте.

Забегая вперед, скажу, что я, как руководящий работник, не свалился с неба. Меня вырастили мои родители, обо мне заботились государство и партия, благодаря чему я оканчивал высшие учебные заведения, в том числе Высшую партийную школу при ЦК КПСС, немало лет проработал в партийно-государственных органах (в райкоме партии, ЦК Компартии Киргизии и ЦК КПСС). Редактировал одну из двух главных газет республики — «Советтик Кыргызстан», заведовал отделом ЦК Компартии Киргизии, был первым секретарем республиканского столичного горкома партии.

Прохождение указанных ступеней партийно-государственной работы обогатило мои знания, опыт моей работы. Школа жизни, которую я прошел, очевидно являлась основанием того, что мне было оказано высокое доверие быть руководителем республики.

Я, став руководителем, поставил кадровую работу в центр деятельности ЦК Компартии Киргизии. Здесь я опирался не только на свой определенный опыт работы с кадрами, но и руководствовался документами высшего органа партии — ЦК КПСС о Компартии Киргизии. Речь идет о таких документах, как постановления ЦК КПСС «О работе с кадрами в партийной организации Киргизии», принятые в октябре 1958 и в декабре 1959 годах, «О серьезных недостатках в работе бюро ЦК КП Киргизии но руководству народным хозяйством и организационно-партийной работой», принятое в апреле 1961 года.

В этих постановлениях конкретно указывались крупные недостатки и ошибки в подборе, расстановке и воспитании кадров в партийных и советских органах, отраслях народного хозяйства республики. В обсуждении постановлений ЦК КПСС на Пленумах ЦК КП Киргизии, я, как член ЦК, принимал непосредственное участие. Пленумы ЦК признавали объективность и справедливость выводов ЦК КПСС. С первых же дней своей работы на ответственном посту мне пришлось вместе с членами бюро ЦК принимать необходимые партийно-организационные меры к тому, чтобы добиться коренного улучшения работы с кадрами, устранить имеющиеся серьезные недостатки, решительно преодолевать трудности, сопряженные даже с таким негативным проявлением, как местничество. Нашей важнейшей задачей являлось широкое развертывание подготовки квалифицированных специалистов народного хозяйства. Без этих важных условий невозможно было обеспечивать значительное развитие экономики и культуры, повышение благосостояния народа.

Сейчас на память приходят некоторые мои размышления в тех далеких 60-х годах относительно положения дел в республике. Когда я начал выполнять обязанности руководителя республики, сразу столкнулся с региональными проблемами. В чем они выражались? Одной из моих командировок была поездка на юг. Я побывал там почти во всех районах и городах, и там мне сразу бросилось в глаза, что в реальности существует некоторая отчужденность севера республики от юга и наоборот. Обычаи, одежда, даже манера поведения наших южан сильно отличались от северных. Я все время думал: как бы нам сгладить такие оттенки, которые, очевидно, являлись результатом того, что между двумя регионами республики стоят наши высокие горы и общение населения, обыкновенное бытовое общение людей регионов друг с другом сильно затруднено. Даже кыргызский разговорный язык южан во многом отличался от разговорного языка северян.

Я задался целью сплотить наш народ через постоянное интенсивное общение населения юга и севера. Каким образом? Прежде всего, как я полагал, нужно было улучшить транспортные связи. До той поры, чтобы попасть на юг нашей республики, надо было ехать поездом трос суток через территории Казахстана, Узбекистана, Таджикистана. И первой моей задачей было как можно быстрее завершить строительство автомобильной дороги Фрунзе — Ош, протяженностью 600 километров. В это время руководил Советским Союзом Хрущев Никита Сергеевич. Когда я был у него на приеме, он сказал мне: зачем вам еще Ошская область? Население Кыргызстана небольшое и территория небольшая, к чему вообще областное административное деление?

Я сказал: мы согласны с Вами, Никита Сергеевич, но просим разрешить нам пока сохранить Ошскую область. Сейчас мы ведем строительство дороги между центром республики и городом Ош. Сейчас сообщение между ними затруднено, и упразднение Ошской области нецелесообразно. Вот закончим строительство дороги, и тогда можно было бы рассмотреть вопрос об упразднении Ошской области. Он согласился. Но в октябре 1964 года состоялся Пленум ЦК КПСС. Никита Сергеевич ушел на пенсию. Вопрос об упразднении Ошской области был снят с повестки дня.

Тогда я еще думал о том, что надо бы построить в республике как можно больше аэропортов. Это давало бы широкие возможности для общения южан с севером, северян с югом. Мы реконструировали небольшой аэродром в Оше, построили аэродромы в Кызыл-Кие, Баткене, Ляйляке, Джалал-Абаде, Нарыне, Пржевальске, Чолпон-Ате, Таласе, Джанги-Джоле, Тамге, Кара-Куле. То есть, проблема невозможности постоянного общения населения из разных регионов между собой в определенной мере была снята. В 70 — 80-х годах по внутренним воздушным линиям республики, как я помню, летало более 50 самолетов Як-40.

ЦК начал принимать взвешенные оптимальные решения в подборе и расстановке кадров. Мы понимали серьезную опасность местничества, трайбализма, которые проявлялись в нашем обществе. И разработали меры, исключающие вредные негативные влияния местничества. В частности, кадровое перемещение проводили таким образом, чтобы руководящий работник, выходец, скажем, из Кантского района, назначался на ответственную должность в другом районе, а руководителем Кантского района направлялся выходец из другого региона. Такое перемещение, на мой взгляд, давало возможность оберегать руководящие кадры, руки приезжих руководителей были свободны от различных проявлений местничества, родоплеменных отношений, вопросы решали они объективно, так, как этого требовали общие интересы республики. Используя такой принцип, ЦК наиболее квалифицированные крепкие кадры севера направлял на юг, а крепкие кадры юга — на север. И это должно было способствовать укреплению единства нашего народа. Жизнь подтвердила, что такая кадровая политика отвечает интересам кыргызского народа.

В самом начале моей работы первым секретарем ЦК многие южане относились ко мне с некоторым недоверием. Ведь до этого многие годы руководили республикой выходцы с юга. Мой предшественник Исхак Раззакович Раззаков, например. Он был руководителем 16 лет, в том числе 5 лет Председателем Совета Министров и 11 лет первым секретарем ЦК. Торобай Кулатович Кулатов, тоже южанин, был много лет Председателем Совета Народных Комиссаров, затем Председателем Президиума Верховного Совета Киргизской ССР. Абды Суеркулович Суеркулов, тоже южанин, 8 лет был Председателем Совета Министров, был также секретарем ЦК. Видимо, судя по тому, что теперь стал первым секретарем ЦК выходец с севера, многие южане и отнеслись ко мне настороженно. Те были как бы «своими». Действительно, названные мною деятели были достойными руководителями.

У нас был первым секретарем Ошского обкома партии Торогельды Балтагулов — опытный руководитель. Он родом из Ала- Букинского района Ошской области. Торогельды Балтагулович мне как-то рассказал, что на работе сказывается местничество, что часто к нему приходят ошане и все время тянут, как говорится, одеяло на себя.

Был даже такой случай. Одно время был первым секретарем Ошского обкома партии выходец с севера Медербек Абдыгулов — в прошлом секретарь ЦК по пропаганде. На одном из пленумов Ошского обкома один из секретарей райкомов партии говорит: Абдыгулов, бери чемодан и откуда приехал, туда и уезжай. Этот факт я впоследствии резко раскритиковал на пленуме того же Ошского обкома партии. Этот факт подтвердил то, о чем говорил Торогельды Балтагулович в нашей беседе, что ему не дают как следует сосредоточиться на работе, сказывается местничество. Я тогда стал думать над тем, как нам разрядить обстановку, как нам переломить тенденцию местничества, которая присутствует в нашей внутренней политике.

И вот через некоторое время, кажется, через два года, я Балтагулову предложил перейти на работу во Фрунзе, стать председателем Киргизского республиканского совета профсоюзов. Он согласился. Мое предложение поддержала Москва, Балтагулов стал возглавлять Киргизсовпроф, на Пленуме ЦК он был избран кандидатом в члены бюро ЦК КП Киргизии. На его место был рекомендован выходец с севера Акматбек Суюмбаев, который был тогда председателем Ошского облисполкома. Пленум Ошского обкома партии избрал его первым секретарем обкома партии. Должен сказать, что те негативные факторы, которые проявлялись ранее, были как рукой сняты.

Вспоминается еще один факт. Был такой первый секретарь райкома партии Кульназар Ташиев. Кстати сказать, он был одним из катализаторов местничества в Ошской области. Это он предложил первому секретарю Ошского обкома партии Абдыгулову: бери свой чемодан и уезжай туда, откуда приехал. Были в работе Ташиева сложные моменты, которые меня настораживали. Несмотря на это, через несколько лет я предложил ему перейти на работу во Фрунзе на пост министра торговли, после ухода с этого поста Суеркулова Абды Суеркуловича на пенсию. Ташиев согласился. И представляете, многие негативные проявления, одним из носителей которых был этот человек, также были сняты.

Такие негативные факторы рождаются не в массе, их аккумулируют организаторы и, как правило, занимающие какие-то определенные посты руководители.

В той же Ошской области председателем облисполкома был избран Капустян Иван Ксенофонтович — специалист сельского хозяйства, опытный руководитель. Он там много лет проработал, был как бы нейтральным человеком — не северянин и не южанин, но в то же время он был уроженцем Киргизстана, знал наши проблемы, наши условия. Южане очень хорошо восприняли его. Выходцев с юга я все время рекомендовал использовать на работе в северных регионах. Я могу назвать, например, Сыдыкова Матена Сыдыковича. Опытный руководитель, хороший организатор. Много лет он работал в Ошской области первым секретарем райкомов партии. Его избирали председателем Нарынского облисполкома, затем избрали первым секретарем Нарынского обкома партии. В этом регионе Матен Сыдыкович проработал более 10 лет. По своему происхождению он был южанин. В Нарыне народ принял его очень хорошо. Он не был связан по рукам и ногам местными родоплеменными отношениями, решал вопросы по справедливости. В период его руководства были достигнуты значительные успехи в развитии экономики и культуры Нарынской области, повышении уровня благосостояния населения. Более 5 лет Малабай Жунусалиев, тоже южанин, работал первым секретарем Нарынского обкома партии, до этого он был в Иссык-Кульской области первым секретарем Тюпского райкома партии, то есть, он прошел хорошую партийно-политическую школу.

Мы никогда не выдвигали на руководящую работу человека, если он не прошел успешно ступени управленческого аппарата, работы в партийных или советских, хозяйственных органах. Этот принцип был как правило, и его мы неуклонно соблюдали.

Когда я пришел к руководству республикой, по моему предложению сессия Верховного Совета Киргизской ССР утвердила Председателем Совета Министров Мамбетова Болота Мамбетовича, уроженца Иссык-Кульской области. Он был опытным руководителем, хорошо знал народное хозяйство республики. Мы часто встречались, советовались по тем или иным важным вопросам, сознавали свою огромную ответственность перед партией и народом.

Вспоминается такой случай. Он, как я уже сказал, был опытным хозяйственником, поэтому, видимо, желая облегчить мне выполнение обязанностей первого секретаря ЦК, во время нашей первой встречи говорит: «Ты давай занимайся идеологической работой, а хозяйственно-экономические дела я буду вести». Как говорится: комиссару комиссарово, а командиру полка — командирово. Нет, отвечаю, Болот Мамбетович, так, наверное, не выйдет. Слишком большое доверие мне оказано, и спрос будет не маленьким, и в таких обстоятельствах я не могу искать для себя обязанности полегче. Я должен вникать в экономические вопросы, непосредственно участвовать в их решении. Какая может быть идеология без экономики? Он промолчал. Но, спустя год- два, Болот Мамбетович, кажется, убедился в том, что в экономических вопросах я многое понимаю, десятилетняя работа в аппарате ЦК КПСС, почти четырехлетнее руководство жизнью республиканской столицы были для меня большой школой в этом направлении. После семилетней совместной работы по состоянию здоровья Болот Мамбетович ушел на пенсию, ему была назначена пенсия союзного значения. После его ухода я рекомендовал на пост Председателя Совета Министров республики Суюмбаева Акматбека, уроженца Чуйской долины. Суюмбаев работал министром финансов, председателем Ошского облисполкома, потом, как уже сказано, был первым секретарем Ошского обкома партии. Если даже просто перечислить данные его биографии, то видно, что он прошел хорошую школу управления. Вместе со мной он проработал десять лет. Потом он ушел на пенсию. Ему тоже была назначена пенсия союзного значения. По моему предложению Председателем Совета Министров стал Султан Ибраимов. Инженер-гидротехник. Работал инструктором ЦК, потом мы его назначили министром водного хозяйства, затем он был секретарем ЦК. С этого поста мы его рекомендовали первым секретарем Ошского обкома партии. И он там проработал немало лет.

ЦК и правительство постоянно помогали Султану Ибраимову в работе. В госархивах хранится немало постановлений ЦК и Совета Министров, в которых предусматривалось решение важных вопросов развития сельского хозяйства, в частности хлопководства, животноводства, орошаемого земледелия, промышленности, повышения материального благосостояния населения Ошской области. Как уже сказано, Султан Ибраимов тоже прошел важные ступени управленческого аппарата, приобрел опыт партийно-политической и организаторской работы, что, безусловно, положительно сказывалось в его руководстве областью. За годы руководства Ибраимова Ошская область с помощью ЦК и правительства республики достигла значительных успехов в развитии экономики. Позитивные результаты работы Ибраимова, как и многих передовых людей республики, должным образом оценивались партией. По представлениям, подписанным мною, Султан Ибраимов был награжден орденами Трудового Красного Знамени, Октябрьской Революции, двумя орденами Ленина. Были поддержаны ЦК КПСС и ЦК К.П Киргизии мои предложения о назначении Султана Ибраимова Председателем Президиума Верховного Совета Киргизской ССР, затем Председателем Совета Министров Киргизской ССР.

Мы с глубокой скорбью проводили Султана Ибраимовича в последний путь, он трагически погиб, будучи Председателем Совета Министров республики.

Публикую выдержку из книги «КГБ и власть», автор которой — Филипп Денисович Бобков, прослуживший в органах Госбезопасности СССР с 1946 года по 1991 год. Он прошел путь от рядового разведчика до генерала армии, первого заместителя Председателя КГБ СССР, которым в то время был Юрий Владимирович Андропов.

Дело в том, что время от времени кому-то в нашей республике приходит в голову мысль вернуться к трагическим событиям 1981 года с тем, чтобы использовать ту давнюю трагедию в своих корыстных целях. Какой может быть для этих людей корысть от гибели тогдашнего Председателя Совета Министров Киргизской ССР Султана Ибраимова? Они, видите ли, считают себя «борцами» с властью (правда, непонятно, с какой-то ли вообще властью, то ли с какой-то конкретной), для чего «суммируют» некие мифические прегрешения по принципу: вали все в кучу, авось, что-нибудь из этого получится. Так на свет Божий время от времени извлекается как бы «таинственная» гибель Султана Ибраимова. Да, трагедия была. Но еще в те дни ей была дана правомерная оценка, и были сделаны надлежащие, основанные на фактах, выводы. Думаю, что кыргызстанцам небезынтересно будет ознакомиться с мнением человека, который, по долгу своих служебных обязанностей, непосредственно занимался в те дни расследованием совершенного преступления. Возможно, хотя бы после этой публикации так называемые «борцы» будут сначала думать и только потом утверждать что-либо. Нельзя истолковывать факты более двадцатилетней давности по принципу кому как нравится или почему-либо выгодно.

В книге «КГБ и власть» имеются следующие строки:

«В 1981 году в дачном поселке Совета Министров Киргизии Чолпон-Ате, на берегу озера Иссык-Куль, на одной из улиц был убит киргиз и обстрелян милицейский наряд. А через несколько часов ночью убит в своей спальне на даче Председатель Совета Министров Киргизии и его шофер.

Расследованием занялись КГБ, Прокуратура СССР и местные правоохранительные органы. Из беседы с вдовой удалось выяснить немногое: ее муж спал на втором этаже особняка, а она — в соседней комнате; злоумышленник проник в дом через окно, и, судя по всему, шофер, занимавший комнату на первом этаже, обнаружил его. Тогда преступник убил водителя и, беспрепятственно поднявшись на второй этаж, застрелил свою жертву в постели. Услышав выстрелы, прибежала жена погибшего, вошла в холл и увидела убийцу. Тот спокойно спустился вниз и выскочил в окно, через которое влез в дом. Женщина тут же позвонила в милицию, но, когда прибыл наряд, преступника и след простыл. Вот и все, чем мы располагали.

Началось расследование. Была проведена серия экспертиз, которая позволила прийти к выводу, что убийство на улице Чолпон-Аты местного гражданина и Председателя Совета Министров было совершено из оружия одного типа — мелкокалиберного нарезного карабина «Белка», выпускавшегося Ижевским заводом и имеющего большую убойную силу.

Начались поиски владельца оружия по приметам, которые дала супруга погибшего; розыскная работа велась и по другим направлениям. Шли бесконечные экспертизы, которые могли вывести на какой-то след преступника.

Снова осматривали вещи, искали отпечатки пальцев… Прошел не один месяц — и никаких результатов. Не помог и всесоюзный розыск. К сожалению, примет убийцы было слишком мало.Однако нас заинтересовало одно сообщение из Куйбышевской области. В городе Чапаевске, в электричке, стоявшей в депо, обнаружили труп человека, который покончил жизнь самоубийством. У погибшего обнаружили книжку, выпущенную в Киргизии массовым тиражом:

Памятка депутата Верховного Совета Киргизии, в которой были напечатаны данные о депутатах. Решили проработать и этот эпизод. Тщательно исследовали труп, провели опознание. Жители Чолпон-Аты узнали земляка, некоего Смагина. Хотя жена погибшего Председателя министров не подтвердила сходства Смагина с преступником, которого она видела ночью, мы продолжали расследование и проследили весь путь этого человека из Чолпон-Аты до Чапаевска. 

Восстановили картину его отъезда из Чолпон-Аты. Вначале он автобусом доехал до Фрунзе. Зачем удалось найти людей, которые ехали с ним в поезде от Фрунзе до Москвы. Выяснили, как он вел себя во время пути и в дни пребывания в Москве — главным образом на вокзалах. Мы даже нашли свидетелей, которые видели Смагина в момент покупки билетов, опознала его и билетный кассир. Выяснили, каким поездом преступник уехал из Москвы и в каком вагоне. Установили, что он вышел в Сызрани, затем на электричке отправился в Куйбышев и наконец прибыл в Чапаевск. 

Таким образом, мы проследили подозреваемого на протяжении всего маршрута: Чолпон-Ата — Фрунзе — Москва — Сызрань — Куйбышев — Чапаевск. И все это время он практически ничем не занимался, только переезжал с одного места на другое, видимо, стараясь запутать следы. 

Похоже, что это тот самый человек, что уехал из Чолпон-Аты после убийства Председателя Совета Министров. Мы постарались узнать побольше о его жизни до этого злодейского убийства и в ходе расспросов и поисков обнаружили снимок, где он сфотографирован с ружьем «Белка», которое мы искали. Нашли и дядю Смагина, подарившему ему ружье, а затем обнаружили стрельбище, где он обычно его пристреливал. Нашли и гильзы от патронов, и несколько пуль, застрявших в стволах деревьев. Они подходили к ружью, из которого был убит Председатель Совета Министров. 

Помнится я приехал в дом отца предполагаемого убийцы, где уже было проведено несколько обысков. И все же что-то заставило нас провести еще одну, последний. 

И тут мы обнаружили тетрадь с записью: «Я буду убивать киргизов, где бы они мне ни попались». Это серьезная улика. Она требовала от следствия глубокого изучения мотивов убийства.

А тем временем один из следователей обнаружил все-таки отпечатки пальцев на окне, через которое убийца проник в особняк. Мы тщательно проверили эти отпечатки. Тогда впервые в Советском Союзе провели так называемую биологическую экспертизу отпечатков пальцев, по которым можно идентифицировать человека. Исследования окончательно подтвердили: именно этот человек по составу крови, а также по другим показателям является преступником, которого мы ищем.

Казалось бы, все, только вот оружия, из которого стрелял преступник, пока не было в наших руках. А это очень важно. И тогда решили воспользоваться еще одной возможностью.

Отцом убийцы был человек, не слишком хорошо зарекомендовавший себя среди окружающих. Он находился на пенсии, потихоньку торговал плодами своего труда — овощами, яблоками и тому подобным. Но было у него и другое занятие — торговал маковой соломкой, иначе говоря, сырьем для изготовления наркотика. Обнаружили и конечный продукт — опиум, хотя и совсем в небольшом количестве, однако этого вполне хватило, чтобы начать расследование. И когда снова допросили этого человека, он показал, где хранится оружие. Таким образом, мы нашли ту злосчастную «Белку». Вот тут-то и можно было, наконец, поставить точку, однако теперь возникла типично политическая ситуация: русский расстрелял киргизов.

Нашлось немало охотников перевести это дело на националистическую почву. Хорошо, что вмешались трезвомыслящие руководители, не то не миновать бы нам еще одной беды». (Книга «КГБ и власть». М., «ЭКСМО», 2003 г., стр. 349 — 352).

Турдакун Усубалиев. «Подбор, расстановка и воспитание кадров — ответственное государственное дело». «Кыргызстан в моем сердце» VI (том I). С. 800-810.

Рубрики:Статьи и выступления